Часть 9: Хорошее дело сделали
scene 176
Лето. Пожилой мужчина в синей рабочей куртке идет к реке по грязной, разъезженной дороге. В руке у него кепка. По сторонам дороги — кусты, заросшие, необработанные поля.
scene 177
Тукђй Магафџров, житель села Нћвое Курмђново
Лето. Пожилой мужчина в кепке и в синей рабочей куртке стоит у реки и рассказывает.
Магафџров: Когда это все случилось, мы были молодые, мы ничего не знали, мы радовались тому, что построен атомный завод, мы радовались тому, что построили первую атомную бомбу в Советском Союзе. Мы же не знали, что атомный завод находится в устье... в верховьях реки Течи. Мы же не знали.
scene 178
Лљв Петрћвич Феоктќстов (работал в Челябинске-65)
Пожилой, седовласый мужчина интеллигентного вида сидит в своей московской квартире и рассказывает. На нем серый пуловер, белая рубашка, черный галстук.
Феоктќстов: Это было... ну, новая совершенно техника, новая физика, и она очень своеобразна и интересна. Это раз. Во-вторых, конечно, может быть там определенная пропаганда была этого, и ну нам казалось — да я и сейчас так думаю — что мы делаем очень важное, патриотическое какое-то дело, направленное на благо человека, а вовсе не во вред ему. Поэтому вот эти два обстоятельства в общем-то всегда нас поддерживали. Ну и поддерживало огромнейшее совершенно внимание со стороны ну, руководства, самых верхних слоев. Я, например, встречался с правительством несколько раз. Это вот все... это, это конечно ну как-то человека настраивает, правильно? приподнимает.
Славомир: Вы сами видели атомные бомбы?
Феоктистов: Ммм... ну в таком оформлении, что ли, уже внешнем, что ли оформлении... я, например, присутствовал, когда их подвешивали к самолету.
Славомир: Вы помните, какое у вас было тогда чувство?
Феоктистов: Только гордости, знаете, вот такое вот, что хорошее дело сделали, сейчас полетит там, это самое...
scene 183
Геннђдий Николђевич Ромђнов, директор ОНИСа в Челябинске-60
Директор ОНИСа — мужчина в светлой рубашке и галстуке рассказывает, сидя за письменным столом в своем кабинете.
Романов: Значит шла гонка вооружений между Советским Союзом и Соединенными Штатами — кто раньше и кто больше настряпает ядерного оружия. Был принцип «Давай! Давай!». Руководил ядерной программой в Советском Союзе небезызвестный Лаврентий Павлович Берия. Ведь в то время как раз меньше всего заботились о состоянии здоровья людей, когда, значит, людей, так сказать, арестовывали и ссылали в лагеря. Ведь это же еще, это же еще было в самом вот ну, в конце сороковых, в начале пятидесятых годов, так ведь?
scene 185
Лев Петрћвич Феоктќстов — пожилой, седовласый мужчина интеллигентного вида — сидит в московской квартире и рассказывает. На нем серый пуловер, белая рубашка, черный галстук. Он занимался разработкой ядерного оружия на Маяке, в Челябинске-65.
Феоктќстов: Сейчас приходят сожаления может быть даже о том, что слишком много времени потратил на бомбы, на это вот такое, военное. Но убеждение в том — может быть это оно навязанное, так сказать, происходит из-за того, что я действительно всю жизнь занимался этой ядерной энергией — но я совершенно и глубоко убежден в том, что вот это открытие само по себе — ядерная энергия — является совершенно эпохальным и совершенно необходимым для человека. И что человек не может — как бы мы там ни сопротивлялись, какие бы мы слова сегодня ни говорили после Чернобыля, что это нам не надо, что это там не годится никуда, и все остальное — все равно человек придет к этому, к использованию этой энергии. Не в военных... конечно не для бомб, а для того, чтобы сделать источники, притом экологически чистые источники, которые будут производить энергию.
Contents