МЕСТО ВАШЕГО РОЖДЕНИЯ

Заговорив о суффиксах и связанных с ними вопросах, я не могу не коснуться одного, по-моему, небезынтересного и малоизученного грамматического обстоятельства: оно крайне наглядно показывает, как тонки, причудливы и своеобразны бывают порою нормы и законы нашего языка. Очень часто мы, практически без всякого труда, говорим совершенно правильно по-русски, верно образуем нужные слова, превосходно их понимаем, а вот объяснить, кђк мы это делаем и почему делаем именно так, затрудняемся, и даже очень.

Я родился и живу в Ленинграде. Поэтому я - ленинградец.

Мой друг - уроженец Пскова. Что же он - псковец? Отнюдь нет: он пскович! Ни один русский человек не сделает такой смешной ошибки, не назовет псковича псковцем.

Хорошо. Тогда, видимо, от имен городов, которые оканчиваются на "-ов" или "-ков", слова, означающие их уроженцев, образуются при помощи суффикса "-ич"? Ничуть не бывало: житель Харькова вовсе не харькович, а харьковчанин. Житель Тамбова скорее уж тамбовец, чем тамбович. А вот житель нашей столицы Москвы - он, безусловно, москвич, хотя его же можно назвать еще и москвитянином (как псковича псковитянином: вспомним пьесу Мея и оперу Римского-Корсакова "Псковитянка").

В свою очередь, суффикс "-чанин" тоже никак не связан неразрывно с названиями городов, оканчивающимися на "-ков": рядом с харьковчанами существуют минчђне (жители Минска) и олћнчане из Олонца; зато от города Томска никак нельзя произнести слова "томчанин"; жителя Пинска зовут не пинчанин, а пинчук, а тот, кто вздумал бы назвать омчанином жителя Омска, был бы крайне удивлен, узнав, что омчанами (или амчанами) искони именовались в народе обитатели города Мценска Орловской области; была даже поговорка, утверждавшая, что "о(а)мчане коней умчали".

Мы просто и удобно говорим:

пскович из Пскова,

москвич из Москвы,

костромич из Костромы.

Но ни у меня, ни у вас "язык не повернется" рассказать про своего друга "кинешмича" или про знакомую "бугульмичку", хотя, казалось бы, Кострома, Кинешма и Бугульма - слова формально однотипные. Очевидно, однако, язык ощущает в них какую-то таинственную разницу: ведь "костромитянин" сказать тоже можно, а "бугульмитянина" или "кинешмитянина" я за всю мою жизнь не встретил ни одного.

Пестрота суффиксов, образующих в русском языке названия обитателей географических мест, поистине удивительна, и, насколько я знаю, более или менее удовлетворительной их классификации и анализа не существует. А жаль!