| Click the speaker icon to hear a recording of the scene description. Use the commercially available Папа / Papa DVD to watch the scene. |
Сцена 1. Талант.
00:00:22 – 00:07:53
Абрам Ильич Шварц
Давид, сын Абрама Ильича
Митя Жучков - кладовщик
Хана
Мать Ханы
Сеня
Украинский городок Тульчин. Железнодорожные пути, по которым проносятся поезда.
Двор перед домом, где живет Абрам Ильич Шварц со своим сыном Давидом. Посреди двора растет большое развесистое дерево. Под деревом — скамейка. Около входной двери — собачья будка.
Одноэтажный домик, в котором живут Шварцы. В доме всего одна комната. Это и кухня, и столовая, и спальня, и кабинет, где работает Шварц и занимается музыкой Давид. В комнате три окна. Лето, и все окна открыты. В комнате три стола. За одним работает Абрам Ильич. Там лежат бумаги и счеты. Второй стол стоит у окна. На третьем лежит скрипка Давида. В доме довольно темно, видны лишь буфет у стены и две металлические койки. Вся мебель старая, бедная.
Краткое содержание
Абрам Ильич Шварц и его сын Давид живут в небольшом городке где-то под Киевом. Абрам Ильич заведует товарным складом. Он много работает. Целые дни он трудится на складе и еще берет работу домой. У Давида тоже нелегкая жизнь: даже летом отец заставляет его подолгу упражняться на скрипке. У него большой талант. Отец и сын уверены, что в один прекрасный день Давид покинет скучный и пыльный Тульчин, начнет настоящую жизнь в каком-нибудь большом городе и станет знаменитым скрипачом.
Абрам Ильич работает за столом: он считает на счетах и записывает результаты в бухгалтерскую книгу. Давид играет на скрипке. Кладовщик Митя, помощник Абрама Ильича на складе, сидит за другим столом и смотрит в окно. Во дворе стоит старая телега. Соседская семья грузит на нее свои пожитки. Они переезжают в Москву.
Голос Давида: Мимо городка, где родились мой отец и я, поезда проносились, не сбавляя скорость. И лишь один киевский почтовый, в том далеком августе 29-го, останавливался на нашей станции один раз в сутки, глубокой ночью, ровно на две минуты. А утром следующего дня мы узнавали, что очередная семья покинула наш Тульчин навсегда. Но я, в отличие от всех, уехавшим никогда не завидовал, потому что с того самого дня, когда отец купил на городском базаре мою первую скрипку, твердо знал, что в одну из ночей киевский почтовый увезет и меня, увезет из пыльного местечкового детства в большую настоящую взрослую жизнь.
Мать Ханны: Ханна, Ханна, ты слышишь меня?
Ханна: Ну что?
Мать Ханны: Не ну что, а переложи посуду назад!
Митя: А чего это, Абрам Ильич, у евреев так барахла завсегда много?
Абрам Ильич: Семейные люди, Митя, очень просто.
Мать Ханы: Сеня, или ты оставишь эти газеты здесь, или я пожгу их сей же миг!
Митя: Ну я на Розу Борисовну прямо-таки удивляюсь. Это ж надо — с малыми дитями, с больным мужем — и на такое отчаянное дело подняться. Кому она в этой Москве нужна?
Давид: Пап, уже без четверти пять.
Абрам Ильич: Ну и что?
Давид: Я устал.
Абрам Ильич: Как вам, Митя, это понравится? Он устал. Между прочим, я целый день стою больными ногами на цементном полу, и целый божий день мне морочат голову. И еще на вечер беру работу домой и занимаюсь делами до самой ночи. Почему же я никому не жалуюсь, что я устал?
Давид: Не знаю.
Абрам Ильич: Что?
Давид: Не знаю.
Абрам Ильич: Ему, видите ли, Митя, с отцом скучно. Ему нужны Леньчик и компания. Сыграй Чайковского и можешь отправляться во двор. Ну! А, Митя?
Митя: Талант!
Абрам Ильич: Теперь еще разок упражнения Ауэра.
Давид: Папа...
Абрам Ильич: Меня интересует, ты играешь на скрипке или ты смотришь на часы?
Митя: Пустите вы его, Абрам Ильич. Пусть он побегает.
Абрам Ильич: Митя, вы меня извините, я вас очень уважаю как хорошего кладовщика, и всякое такое... Но если я не ошибаюсь,— я имею в виду музыку,— так профессор Столярский — это не ваша фамилия.
Митя: Моя фамилия Жучков. И об этом все знают.
Абрам Ильич: Займитесь делами, Митя Жучков. Что с вельветом?
Митя: Вельвет берут.
Абрам Ильич: Давид, можешь отправляться во двор.